Николай Степанович Гумилёв (3 (15) апреля 1886, Кронштадт — август 1921, под Петроградом, точное место неизвестно) — русский поэт Серебряного века, создатель школы акмеизма, переводчик, литературный критик, путешественник, офицер.
Николай Гумилев оказался одним из немногих поэтов эпохи Первой мировой войны, который решился внести не только поэтический вклад в будущую победу, но непосредственный — он в первые недели пошел добровольцем на фронт. Его боевой путь начался в Восточной Пруссии, затем пролегал через Русскую Польшу, а окончился в экспедиционном корпусе во Франции. Стихи Гумилева не только отличны патриотизмом и яркостью образов, но и отражают реалии военной жизни. Так, например, в «Наступлении» упоминается и немецкое превосходство в артиллерии, и тяжесть военных будней, и перебои с питанием. Обращение к теме женщин на войне и их подвига в качестве сестер милосердия — также одна из линий военной лирики поэта, что в свою очередь перекликается с русской публицистикой того периода. В стихах можно найти и типичные для пропаганды той эпохи религиозные мотивы, стремление приписать начавшейся войне эпитет «священной». Не удивительно и осмысление ее как благотворного конфликта для души нации и для каждого русского: именно так и пыталась выставить войну — увы, недальновидная — русская патриотическая интеллигенция (спутав человеческий подвиг Героев и братоубийственное действо, показав полное моральное банкротство, посчитав, что путь к всемирному счастью может лежать через кровь и страдания миллионов простых людей).
hero1914.com/nikolaj-gumilev-i-voistinu-svetlo-i-svyato-delo-velichavoe-vojny/
Я не первый и не последний кто пытается обобщить материалы о Николае Гумилеве. И это не цель. Хочется показать своё видение стихов поэта, и представляю вам свои картинки из Виртуального Проекта к 100-летию Первой Мировой войны «ПАМЯТИ СОЛДАТ И ОФИЦЕРОВ ...»
fotki.yandex.ru/users/borisovmitia/album/139471/
Война
М. М. Чичагову
Как собака на цепи тяжелой,
Тявкает за лесом пулемет,
И жужжат шрапнели, словно пчелы,
Собирая ярко-красный мед.
А «ура» вдали — как будто пенье
Трудный день окончивших жнецов.
Скажешь: это — мирное селенье
В самый благостный из вечеров.
И воистину светло и свято
Дело величавое войны.
Серафимы, ясны и крылаты,
За плечами воинов видны.
Тружеников, медленно идущих,
На полях, омоченных в крови,
Подвиг сеющих и славу жнущих,
Ныне, Господи, благослови.
Как у тех, что гнутся над сохою,
Как у тех, что молят и скорбят,
Их сердца горят перед Тобою,
Восковыми свечками горят.
Но тому, о Господи, и силы
И победы царский час даруй,
Кто поверженному скажет: «Милый,
Вот, прими мой братский поцелуй!»
Наступление
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвертый день наступаем,
Мы не ели четыре дня.
Но не надо яства земного
В этот страшный и светлый час,
Оттого, что Господне слово
Лучше хлеба питает нас.
И залитые кровью недели
Ослепительны и легки.
Надо мною рвутся шрапнели,
Птиц быстрей взлетают клинки.
Я кричу, и мой голос дикий.
Это медь ударяет в медь.
Я, носитель мысли великой,
Не могу, не могу умереть.
Словно молоты громовые
Или волны гневных морей,
Золотое сердце России
Мерно бьется в груди моей.
И так сладко рядить Победу,
Словно девушку, в жемчуга,
Проходя по дымному следу
Отступающего врага.
<1914>
Георгий Победоносец
Идущие с песней в бой,
Без страха — в свинцовый дождь.
Вас Георгий ведёт святой —
Крылатый и мудрый вождь.
Пылающий меч разит
Средь ужаса и огня.
И звонок топот копыт
Его снегового коня…
Он тоже песню поёт —
В ней слава и торжество.
И те, кто в битве падёт,
Услышат песню его.
Услышат в последний час
Громовый голос побед.
Зрачками тускнеющих глаз
Блеснёт немеркнущий свет!
В госпитале постоянно посещали больных как сама Императрица Александра Феодоровна, так и Великие Княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. Гумилёв познакомился с ними. В начале 1990-х годов в ЦГАОРе был обнаружен написанный Гумилёвым в госпитале стихотворный экспромт-поздравление по случаю 15-летия Анастасии — «Ея Императорскому Высочеству Великой Княжне Анастасии Николаевне ко дню рождения»:
Сегодня день Анастасии,
И мы хотим, чтоб через нас
Любовь и ласка всей России
К Вам благодарно донеслась.
Какая радость нам поздравить
Вас, лучший образ наших снов,
И подпись скромную поставить
Внизу приветственных стихов.
Забыв о том, что накануне
Мы были в яростных боях,
Мы праздник пятого июня
В своих отпразднуем сердцах.
И мы уносим к новой сече
Восторгом полные сердца,
Припоминая наши встречи
Средь царскосельского дворца.
Прапорщик Н. Гумилёв.
Царскосельский лазарет.
Большой Дворец.
Ниже под стихами поставили свои подписи еще 15 раненых.
Командиру 5-го Александровского полка (Никитину)
В вечерний час на небосклоне
Порой промчится метеор.
Мелькнув на миг на темном фоне,
Он зачаровывает взор.
Таким же точно метеором,
Прекрасным огненным лучом,
Пред нашим изумленным взором
И Вы явились пред полком.
И, озаряя всех приветно,
Бросая всюду ровный свет,
Вы оставляете заметный
И — верьте — незабвенный след.
И год второй к концу склоняется…
И год второй к концу склоняется,
Но так же реют знамена,
И так же буйно издевается
Над нашей мудростью война.
Вслед за ее крылатым гением,
Всегда играющим вничью,
С победной музыкой и пением
Войдут войска в столицу. Чью?
И сосчитают ли потопленных
Во время трудных переправ,
Забытых на полях потоптанных,
И громких в летописи слав?
Иль зори будущие, ясные
Увидят мир таким, как встарь,
Огромные гвоздики красные
И на гвоздиках спит дикарь;
Чудовищ слышны ревы лирные,
Вдруг хлещут бешено дожди,
И всё затягивают жирные
Светло-зеленые хвощи.
Не всё ль равно? Пусть время катится,
Мы поняли тебя, земля!
Ты только хмурая привратница
У входа в Божие Поля.
В Великую войну поэтическим экстазом были заражены не только некоторые офицеры, но и гусары, то мало кто придавал значение тому, что Гумилёв поэт; да кроме того, больше увлекались стихами военного содержания. Командир полка, полковник А. Н. Коленкин, человек глубоко образованный и просвещенный, всегда говорил нам, что поэзия Гумилёва незаурядная, и каждый раз на товарищеских обедах и пирушках просил Гумилёва декламировать свои стихи, всегда был от них в восторге, и Гумилёв всегда исполнял эти просьбы с удовольствием, но признаюсь, многие подсмеивались над его манерой чтения стихов. Я помню, он читал чаще стихи об Абиссинии, и это особенно нравилось Коленкину. Среди же молодых корнетов были разговоры о том, что в Абиссинии он женился на чернокожей туземке и был с нею счастлив, но насколько это верно — не знаю.
Всегда молчаливый, он загорался, когда начинался разговор о литературе и с большим вниманием относился ко всем любившим писать стихи. Много у него было экспромтов, стихотворений и песен, посвященных полку и войне. С гордостью носил Гумилёв полковой нагрудный знак и чтил традиции полка.
www.gumilev.ru/biography/91/
Комментарии (31)
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.
Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это — Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
1921
Вот это у него нравится.
Lira
МОЛИТВА МАСТЕРОВ
Я помню древнюю молитву мастеров:
Храни нас, Господи, от тех учеников,
Которые хотят, чтоб наш убогий гений
Кощунственно искал всё новых откровений.
Нам может нравиться прямой и честный враг,
Но эти каждый наш выслеживают шаг.
Их радует, что мы в борении, покуда
Петр отрекается и предает Иуда.
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил.
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Всем оскорбителям мы говорим привет,
Превозносителям мы отвечаем — нет!
Упреки льстивые и гул молвы хвалебный
Равно для творческой святыни непотребны.
Вам стыдно мастера дурманить беленой,
Как карфагенского слона перед войной.
Borisov59
Он не солгал нам, дух печально-строгий,
Принявший имя утренней звезды,
Когда сказал: «Не бойтесь вышней мзды,
Вкусите плод, и будете, как боги».
Для юношей открылись все дороги,
Для старцев — все запретные труды,
Для девушек — янтарные плоды
И белые, как снег, единороги.
Но почему мы клонимся без сил,
Нам кажется, что кто-то нас забыл,
Нам ясен ужас древнего соблазна,
Когда случайно чья-нибудь рука
Две жердочки, две травки, два древка
Соединит на миг крестообразно?
<1909>
И вот это.) Любовная лирика Гумилева меня, почему то не трогает.
Lira
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвертый день наступаем,
Мы не ели четыре дня…
Ivanka
А как быть с лозунгом Бичена — «Только за КПРФ!»? )
emelya
Borisov59
Lira
Borisov59
огрести люлей.будете страшно заминусованы.0Lira
Это тоже щас политика государства такая.
emelya
Раньше было у нас все благополучно
Когда власть в стране была не сучья
Кремляди нас выбрали в терпилы
Пуиме довелут народец до могилы :)
mihail
Lira
Lira
Но сучья власть мне не даёт эфира! :)
mihail
Lira
emelya
mihail
Lira
Нашел для Вас в столе Шекспира… :)
mihail
Я ж надеялась.)
Lira
Borisov59
Белая поэзия, белая ) Понял уже. Процарски-патриархальная.
emelya
emelya
Borisov59
Звонкой скрипкой или розой белою,
В этом мире сделался ничем,
Вот живу и ничего не делаю.
Часто больно мне и трудно мне,
Только даже боль моя какая-то,
Не ездок на огненном коне,
А томленье и пустая маята.
Ничего я в жизни не пойму,
Лишь шепчу: «Пусть плохо мне приходится,
Было хуже Богу моему
И больнее было Богородице».
Lira
Lira
Очень интересно было ознакомиться с вашей работой по собиранию наследия русских поэтов Первой мировой. Мне всё это вдвойне любопытно, поскольку я сейчас занимаюсь похожим проектом: собираю и перевожу антологию немецких поэтов Первой мировой. Если вам интересно, мы могли бы обменяться материалами и вообще держать связь.
antonchorny
Borisov59
Подумать только, через пропасть лет,
Их правнуки, так трепетно и нежно.
Хранят, и берегут дедов завет.
В далекой, страшной, адской круговерти,
От крови становился черным снег.
В зубах старухи темной смерти,
Они остались юными навек!
Остались навсегда! И безвозвратно…
Но через сотню долгих лет,
Потомки воинов подарят правду.
Надежды луч! В конце тоннеля свет.
netregen
Убили, как собаку. Долгие годы поисков не дали результатов — ни могилы, ни даты смерти… Имя его предали забвению, книги нельзя было издавать долгие годы.
Сын его, историк и писатель Лев Гумилёв, отсидел в сталинских лагерях 14 лет. Только потому, что был сыном Николая Гумилёва и Анны Ахматовой.
В те годы надо было забыть о героях Первой мировой. Теперь предлагается забыть о героях Второй мировой. Дети тыловых интендантов смело строчат, что не было смысла в этой войне. Ведь многих, освобождённых из немецких лагерей, погнали потом в ГУЛАГ…
«НО НЕТ, НИКТО НЕ ГИБНЕТ ЗРЯ...»
Ivanka
KalashnikovAS
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.