Прогнозы по поводу российской экономики держат в напряжении – ряд экспертов предрекают снижение ВВП, рост инфляции, обесценивание рубля, крах банковской системы страны. Впрочем, есть и те, кто не склонен драматизировать ситуацию. В их числе почётный гражданин и благотворитель города Тольятти, председатель правления городского Эл банка Анатолий Волошин. В интервью «ПН» он рассказал, каким видит будущее России, какой пушной зверек подкрался к доллару, почему нужно переходить на юани и чем банк похож на церковный приход.

— Анатолий Парфирьевич, сегодня бизнесмены жалуются, что банки не предоставляют кредиты юрлицам. В чем причина — у банков нет денег или они боятся рисковать капиталом?

— Давайте начнём издалека. Последние 15 лет российский бизнес строился по петле Кудрина, работа шла только с Западом – с Европой, США и их фондами. Мы продавали нефть, создавали золотовалютные резервы и вкладывали их в ценные бумаги США и Евросоюза. Деньги занимали тоже в США и Европе под оценку рейтинговых агентств. И рейтинговые агентства, которые контролируются США, какое-то время ставили нам хорошие оценки. В результате Россия через большие государственные бизнес-структуры и банки одолжила на Западе более $600 млрд. В этом году нужно отдавать $60 млрд, а это значит, что нам нужно рефинансироваться на эту сумму. Вдобавок нужно ещё и развиваться. Денег же нам больше не дают. Куда все развернулись? Естественно, на внутренний рынок, начали искать средства внутри рынка. $60 млрд — это примерно 2,5 трлн рублей. Это очень много.

Кроме того, с прошлого года государство проводит зачистку коммерческих банков на фоне колоссальнейшего рекламного проекта государственных банков. Они говорят — положи деньги в госбанк и спи спокойно, потому что у малого банка могут забрать лицензию. В результате это вызвало отток минимум 1 трлн рублей из малых и средних банков. Соответственно на эту сумму сократилась возможность кредитования со стороны региональных банков. Недоверие к банковской системе, к государственной финансовой политике, рост стоимости валюты, отсутствие гарантий со стороны государства за сохранность средств граждан, неконтролируемая инфляция привели к снижению роста вкладов населения в банках. Население вкладывает деньги в валюту или просто складирует их под матрасы.

— Каким образом банки решают проблемы отсутствия средств?

— Сегодня государство старается помочь в первую очередь крупным компаниям с их инвестиционными проектами. Как итог — большие госбанки финансируют большие государственные проекты, которые нельзя останавливать. Из-за того, что когда-то при Ельцине прозападно настроенный и очень непатриотичный Гайдар создал банковскую систему, которая работает по принципу Бреттон-Вудского соглашения, мы можем печатать денег ровно столько, сколько у нас есть золотовалютных резервов. То есть, Россия не может выпускать инвестиционные деньги. Поэтому-то у нас в стране нет ресурсов, а США и Европа выпускают массу инвестиционных денег.

В итоге малые банки не получают господдержку, а «патриот» Греф может только кричать, что Россия будет четыре года падать по 9% в год, потому что нет ресурсов. А их нет, потому что он, работая в Сбербанке, вообще не работал на Юго-Востоке. $60 млрд — это решаемо, но если ситуация не изменится, в следующем году мы упадём ещё сильнее. И ведь вряд ли что-то изменится, потому что этот Барак разворошил всю планету. Им нужно, чтобы везде шли гражданские войны, чтобы все накапливали доллар. Есть американская мечта — если вам станет плохо, вы можете смыться в США, главное, чтобы доллары были. Плохо же будет везде, соответственно все будут копить доллары. А затоптанная в угол экономика США с $17 трлн долгов и ВВП на 86% состоящим из услуг своему населению, никогда в жизни не позволит отдать эти деньги. Доллар с 1971 года обеспечен только честным словом ФРС и военно-морским флотом США.

В общем, нужно кардинально менять мировую финансовую систему. Если мы её менять не будем, то нас на самом деле ждёт то, о чем и говорит Греф. В следующем году нужно будет уже $100 млрд на рефинансирование, а это значит, что наши крупнейшие компании начнут испытывать трудности. Дать деньги всем государство не сможет, поэтому всё начнет ломаться.

Я смотрел сочинский форум, на котором Путин говорит, что надо делать, как надо делать, куда идти, мы видим, как он мечется по всему миру. И сидят эти финансисты — Кудрин с Грефом — и сдают Россию по-черному. Сейчас нужно резко переходить на другие валюты. Почему мы даём Белоруссии кредит в долларах? Белоруссия должна брать его в рублях и отдавать в рублях. И торговать с ней нужно в «зайчиках» и рублях. А с Китаем нужно торговать в юанях и рублях. Бизнес сам определит, к какой валюте у него больше доверия.

Вот, о чём должен думать финансовый мозг нашей страны, а он разводит руками и говорит, что мы упадём. Конечно, упадём, если ничего не делать. А вот если нефть можно будет купить и за юани, и за рубли, и за вьетнамские донги, то доллару финиш – к нему подкрадется пушистый полярный зверёк — песец.

— Слушайте, ну вы очень давно предрекаете закат доллара, а он все никак не закатывается. Как вы думаете, когда доллар будет стоить 50 рублей?

— Чтобы стоить 50 рублей, ему нужно подрасти на 30%, а это три года. Рост больше, чем на 10% в год, власть себе не может позволить. Потому что инфляцию вывести за 10% тоже нельзя.

Здесь есть другая сторона вопроса. В этом году нас назвали врагом, причём врагом номер один в мире. Как мы к этому должны относиться? Естественно, также назвать геополитического врага врагом и изменить у себя в стране отношение к доллару. Россияне $250 млрд в год тратят на иностранные телефоны, игрушки и еду. Это ведь вывоз капитала. Представляете сколько нужно продать нефти, чтобы заработать $250 млрд? А мы за одни телефоны платим 5 млрд долларов в год, ни одного завода по производству телефонов за 20 лет не построили.

Вот ещё момент. Вы можете представить себе 1941 год и людей, живущих в СССР, которые держат свои деньги в немецких рейхсмарках? Мне противно, что сегодня есть те, кто держит деньги в долларах. Нужно, чтобы и власть это понимала. В Штатах, самой демократической стране мира, деньги можно держать только в одной валюте, в долларах. Там нельзя купить евро и положить к себе на счёт, а у нас можно, причем в любой валюте. И мы, по их мнению, не демократическая страна.

Скорее всего, до 2016 года должно что-то произойти. У Обамы закончится срок, и ему нужно что-то делать, так как сегодня они загнаны в угол. Если он не развяжет какую-либо войну, то США рассыплются на отдельные штаты не за десять лет, а гораздо быстрее. Они уже приняли решение – государство кидает города-банкроты. Сегодня займы Калифорнии больше, чем государственные займы всей Европы.

— Давайте вернёмся к региональным банкам. Чем чревато для экономики замедление или остановка их развития?

— Если сегодня не будут поддерживать региональные банки, Россия будет терять ВВП. Например, мы по вкладам населения за год выросли на 2%. Это значит, что новых кредитов мы выдавать не можем. И это не может ни один региональный банк. А ВВП любой развитой страны более чем на 50% формируется за счёт малого и среднего бизнеса. Государство занимается большим бизнесом, но за счёт чего? За счёт изъятия ресурсов из малых и средних банков. На малые банки продолжают давить и от этого нет развития банковской системы.

Плохо, что этого не понимают губернаторы. Каждый губернатор хочет отхватить большую федеральную программу, а нужно делать массу своих маленьких программ, работая с банками и консолидируя бизнес–сообщество региона. Сегодня так получилось, что на всех направлениях есть известные личности, которые тащат свои программы – Шойгу, Рогозин, Козак. А кто занимается малым и средним бизнесом? Никто! В итоге малый и средний бизнес загибаются. Если мы не можем дать кредит, то Сбербанк или другой крупный банк никогда не дойдут до малого бизнеса.

— У банков нет денег, где же кредитуется бизнес?

— Нигде, он останавливается. 4-5 млн рублей в кредит уже никто не даёт. В позапрошлом году ко мне пришёл человек и попросил 250 тысяч рублей, чтобы купить 25 свиноматок. Банк ему этих денег не дал, а я дал, и мы вместе создали новое хозяйство. В результате спасли целую деревню, которая просто спивалась. Я смотрел на эти испитые лица, если к мужским мы ещё как-то привыкли, то на женщин-алкоголичек смотреть просто страшно. В итоге пить там перестали, из города туда стали возвращаться люди.

Я дал ему на хозяйство 250 тысяч, а сейчас у него 30 млн кредитов, 2 тысячи га земли, комбайн, трактор, КАМАЗ, свиньи, коровы, всё красиво. В общей сложности мы проинвестировали в сельское хозяйство области 1,67 млрд рублей.

— На ваш взгляд, насколько устойчива банковская система региона? Может такое случиться, что и наши банки будут лишать лицензий?

— Набиуллина делает всё чётко — каждую неделю отзываются две-три лицензии. Всё это делается для того, чтобы держать народ в напряжении. Думаю, что в ряде случаев реальных оснований для отзыва нет, но если так не делать, Сбербанк по вкладам будет падать не на один процент, а на 10% в месяц. Допустить наличие проблем у системообразующего государственного банка, они, конечно, не могут.

Вы знаете, я давно сравниваю банк с церковным приходом — если веришь, то придёшь. Безусловно, можно пойти в Храм Христа Спасителя. Но выйдет ли кто-то к вам из служащих храма, чтобы поговорить? А в региональном банке вы можете прийти и пообщаться со мной. Я живу в этом городе, и это накладывает определённые обязательства и дополнительную ответственность. Поймите, это совершенно другие отношения. Может быть, большие банки и более устойчивые, но я вижу и понимаю, что происходит вокруг, выстраиваю систему защиты. Я думаю, что так делают все региональные банки.

Необходимо, чтобы не только банки, но и региональная власть понимала возможности развития экономики через региональные банки и работала через них. Области, города, районы создали массу различных фондов в поддержку малого бизнеса. Кто-то туда пробьётся, кто-то получит деньги, кто-то их пропьёт. Потом уголовные дела и так далее. Если бы деньги шли через банк, такого не было бы. Более того, если бы все министерства работали через банковскую систему, мы бы знали, какое предприятие нужно поддержать. Это очень здорово развито в республике Татарстан. Там поддерживают региональные банки, и сегодня Татарстан на первом месте по инвестициям, по региональному валовому продукту, по всем показателям.

Я вообще предлагал сделать из Самарской области банковский кластер. Объявить определённые льготы для центральных офисов банков, дать возможность открывать здесь банки, и через них инвестировать нашу экономику.

— Вы поддерживали Сергея Андреева на выборах. Как вы сегодня оцениваете его деятельность на должности мэра?

— Само собой, я ожидал большего, гораздо большего от мэра. При этом я хорошо представляю себе, что было бы, если бы мэром стал кто-то другой. Из имевшихся кандидатов Андреев все-таки был лучшей кандидатурой. Однако, на мой взгляд, ему можно и нужно вести себя более активно.

Евгения Савельева

Газета Понедельник.