Малые и средние банки – опора России

Я убедился, как много значат малые и средние банки для России, проехав на автомобиле от Магадана до Нерюнгри. Магадан – самый север нашей страны, Нерюнгри – юг Якутии. Это нужно видеть!

В Якутии стоят вымершие посёлки. Один посёлок-красавец: новые трёхэтажные дома, есть своя школа и детсад, но нет ни одного жителя. Так практически по всей Якутии и в Магаданской области.
В самом центре Якутии, в полюсе холода с тяжёлыми для жизни погодными условиями, стоит посёлок Усть-Нера, Оймяконский улус (район). Хотя там, наверное, 4,5 тысячи человек осталось из 9 тысяч постоянных жителей, это место — процветающий посёлок.
В этом посёлке построено 3 или 4 новых девятиэтажных дома. Там сейчас самая высокая заработная плата в Якутии. Там на берегу Неры на площади стоит памятник из бронзы, метров 6 высотой. Это скульптура Родины-матери с девочкой на руках. Золотодобытчик Алексей Карась придумал этот памятник и заказал его в Москве. Объединены два памятника работы Евгения Вучетича – Родина-мать из Волгограда и солдат из Берлина.
Почему Усть-Нера процветает?! Потому что 10 лет назад один из самарских ребят пришёл ко мне, тогда ещё в другой банк, где я работал Председателем Правления, и сказал, что хочет заниматься бизнесом. Он попросил кредит, чтобы добывать золото. Мы дали ему первый кредит. За 10 лет мы выдали порядка 30 миллиардов кредитов, которые оборачивались в Усть-Нере. Мы каждый год выдавали, он каждый год их гасил. Один только Карась, который тогда добывал 30 килограммов золота, в 2015 году добыл 5 тонн золота. Это 20% в 25 тоннах, добытых Якутией. От 250 тонн золота, добытого в России в 2015 году 2%. Эти 2% есть только потому, что когда-то наш региональный банк дал кредит и продолжали кредитовать золотодобычу.
Эл банк работает на тех же принципах. У нас 4,5 миллиарда вкладов населения. Средний вклад у нас в банке, примерно 300 тысяч рублей. Все вклады до 1 миллиона 400 тысяч рублей застрахованы государством. За последние пять лет 400 предприятий получили у нас кредиты. На данный момент нам возвращают кредиты 200 предприятий. Это порядка 35 тысяч рабочих мест. Я полагаю, что две трети из этих предприятий никогда бы не начали работать, не получи они наши кредиты. Соответственно, не было бы этих рабочих мест. Когда я беру свой кредитный портфель и читаю виды деятельности, понимаю, что в пока Эл банк не кредитует только предприятия авиационно-космической отрасли. Сейчас ищу такое малое предприятие, которое работает с космосом, чтобы выдать ему кредит. А если не найду – попробуем его создать, чтобы Эл банк мог заявить, что кредитует компании по всем видам деятельности. Это я к значимости банков для развития малого бизнеса.
Ещё у меня есть история про рыбу. Я недавно рассказывал журналу «Эксперт» о предприятии «Алания Фиш». Головной офис этой компании расположен в Тольятти, как у известных сетей «Парижанка», «Бегемот» и т.д. Контрольный пакет этой компании принадлежит её руководителю, его зовут Анатолий Кравец.
У этой компании есть завод по производству малька рыбы в Алании (Осетия). Производство и выращивание рыбы производится – в Карелии. Он выращивает малька в Осетии. На специализированных машинах перевозит малька в Карелию. Там сажает его в садки и 2 года выращивает до товарного состояния. Товарное состояние – красная форель весом около 3-х килограммов.
Путин, наверное, с месяц назад проводил совещание с рыболовными хозяйствами страны. Я впервые видел президента в таком скверном настроении. Он спросил: «Где рыба?!». Сначала по телевизору показывали, как хорошо идёт путина на Дальнем Востоке. Рассказывали, что рыбаки наловили массу рыбы. А потом оказалось, что всю рыбу продали в Японию, Корею и Китай. Потому что перерабатывающих заводов у нас нет, замороженную рыбу дорого везти по железной дороге и для этого не хватает рефрижераторов. А наши порты не приспособлены принимать эту рыбу – нужно 2-3 суток стоять в очереди, чтобы её сдать. При этом неизвестно, когда рыбу оплатят. Торговым сетям и тем заводам, которые на территории европейской части России готовы взять рыбу, нечем за неё платить. Нет денег, а кредитов никто не даёт. Вот рыбаки и сдали всю рыбу в тех портах, где её за 2 часа разгружают и отдают деньги.
Президент был вынужден сказать, чтобы разрешили ввозить норвежскую рыбу через Белоруссию. Лицо сохранили и санкции обошли. Рыба пойдёт через Белоруссию.
Я расскажу, почему не дали кредитов. В 2014-м году Кравец попросил у нас кредит в 50 миллионов рублей на закупку кормов для рыбы. Все корма – иностранного производства, цена в долларах и евро на них выросла в 2 раза. Спрашиваю: «Что дашь в залог и как вернёшь деньги?» Он говорит: «К январю я достану 2,5 тысячи тонн рыбы, которая выросла до товарного вида. Продам её и верну кредит». В декабре 2014 года у нас возникли проблемы когда толпы людей забирали из банков свои вклады, нам пришлось требовать срочного возврата кредитов в банк. Он должен был вернуть нам кредит 30-го декабря. В Карелии было аномально тепло, лёд был тонкий — на лодке уже не пойдёшь к садку, а снегоход ещё не держит. На лёд ему удалось выйти только 10 января. Он достал рыбу, всё продал и успешно вернул нам кредит. В 2015-м году он снова пришёл за кредитом в 50 миллионов.
В 2015-м году у нас не было денег. Мы ему не дали кредит. Он не кормил рыбу: ту, что росла целый год и малька, который только завезён. Рыба, конечно, выживет, но будет убыль и товарной рыбы в этом году не будет. Что такое 2,5 тысячи тонн форели, оптовая цена которой 400 рублей за килограмм? Это 100 миллионов рублей. То есть, он не произвёл рыбы на 100 миллионов и мы её не получили в магазины. Он не заработал 50 миллионов и не привезёт в следующем году малька в Карелию.
При этом в мае 2015 года он начал оформлять кредит в Россельхозбанке. До сих пор оформляет. Я попросил его принести ответ этого банка. Их ответ должен увидеть весь мир – они ему сказали: «Мы вам не отказываем, мы рассматриваем ваши документы». Документы предприятия, которое производит рыбу уже, наверное, лет 5, банк рассматривает до сих пор.
Эл банк – не один банк в России. Нас таких 700 или уже чуть меньше. Это значит, что десятки подобных компаний не получили кредиты, не купили дорогие корма, не произвели рыбу. Я уверяю вас, в магазинах нет форели. Разве что, там скоро появится норвежский лосось из Белоруссии. Вот, что такое малые банки для нашего бизнеса.
Мы выполняем требования Центробанка и увеличиваем капитал. Находим инвесторов. Один из наших инвесторов занимается гидростроительством: возводит порты, причальные стены и т.п. У него на 2016 год набрано заказов на 7 миллиардов. Всегда в обороте около 2 миллиардов кредитов. Он пошёл за кредитом в 3-й или 4-й по величине банк в России. Ему утвердили лимит кредитования в 1,5 миллиарда рублей. Он начал оформлять документы на кредит, но пока готовятся документы, идёт работа. Чтобы не останавливать строительство, он взял кредиты в нескольких маленьких банках.
Начали оформлять кредит в большом банке, а банк показал огромные убытки. Хотя этому банку Правительство тогда выделило денег, он закрыл все лимиты и перестал выдавать кредиты. Вот инвестор и говорит: «Я поработал полгода и понял – лучше вложить 100 миллионов в региональный банк и получить с него 500 миллионов кредитов. Точно знаешь, что ты будешь получать кредиты тогда, когда нужно, да и рассматривать документы по полтора года в этих банках точно никто не будет».

Поддержка малого и среднего бизнеса на бумаге и по факту

Все кричат – нужно развивать малые предприятия! Под это создают специальные программы и госструктуры. В каждом российском регионе существуют десятки отраслевых программ поддержки малого бизнеса. Толком ничего не работает.
Мне недавно пришло письмо из Министерства экономики. Отправлено 6 октября, пришло 28 октября. Пишут: «Дайте до 6 ноября перечень предприятий со всеми пакетами документов, которым можно компенсировать ставку по кредитам, если это малый бизнес». До 6 ноября. Пришло 28 октября. По условиям программы нужно, чтобы малое предприятие получило кредит не менее 2 миллионов рублей на срок от 2 лет на реконструкцию или на покупку оборудования. Если хотя бы часть денег ушла в оборот – предприятие не участвует в программе. На программу есть 13 миллионов рублей. Они были с самого начала года, но об условиях их предоставления никто не знал. Мы бы изначально дали такие кредиты! Написаны условия, под которые, по факту, не выдан ни один кредит. Если предприятие просит у нас 10 миллионов на инвестиционные цели и на оборотные средства, мы их даём на 1 год и не разделяем по целям. Мы даём кредит на 1 год, потому что так легче с нашими нормативами и через год его пролонгируем.
В Эл банке есть Управление проектного финансирования. Я запросил у него все программы, которые есть по поддержке малого и среднего бизнеса в Самарской области. Оказывается, ни одно ведомство не может ответить за все программы. У каждого – своя программа: администрация города Тольятти, Минэкономразвития, сельское хозяйство, Минфин, Гарантийный фонд. Какой малый бизнес знает об этих программах?! Я попросил составить единый реестр программ помощи малому бизнесу. Мы будем на него ориентироваться и помогать клиентам – кого-то отправим в Гарантийный фонд, кого-то в Минфин. Нужно чтобы кто-то этому малому бизнесу дал ещё денег.
Я когда-то звал всех отдыхать в Крым. Сейчас Путин зовёт всех на восток жить и работать. Каждому дают гектар земли. Нечаянно я подумал о переносе своего центрального офиса в Хабаровск. Там живёт и работает первым заместителем председателя правительства Хабаровского края Николай Брусникин. Там проблема с банками. Был в Благовещенске один Азиатско-Тихоокеанский банк. Он искал поддержки губернатора, не нашёл и перенёс центральный офис в Москву. Это был единственный крупный банк на Дальнем Востоке, все остальные маленькие.
Для поддержки малого бизнеса там создали агентство, которому деньги предоставляет бюджет. Создаётся инвестиционная компания по развитию Хабаровского края с уставным капиталом 150 миллионов рублей. Я сказал местным министрам на совещании, что эффективнее будет пригласить 3 банка, и дать в уставный капитал каждого из них по 50 миллионов. Банки смогут привлечь 1 миллиард 500 миллионов, а значит, дадут кредиты, минимум, 50 компаниям малого и среднего бизнеса.
Без денежнопроводящей сети, без капилляров малых банков невозможно создать малый бизнес и развить его. Позитивным примером служат Казань и Уфа. Когда в Тольятти выступал по поводу развития городов Дмитрий Толмачёв, директор аналитического центра «Эксперт-Урал», я его внимательно слушал. Потом пригласил к себе подискутировать. Самый главный его тезис — нужно привлечь федеральные деньги под целевые программы. А если федеральных денег нет?
Татарстан и Башкирия сегодня такие красивые, потому что в Казани не лишился лицензии ни один банк – все 17 местных банков работают. В Башкирии тоже ни одного банка не лишили лицензии. Как только к ним протягивают «руки», кто-то бьёт по ним и «руки» убирают. В Башкирии Правительство работает с региональными банками – временно свободные деньги держит в региональных банках, докапитализирует банки, заставляет всех работать. В Самарской области когда-то было 22 банка, сегодня, наверное, 12, если не меньше.
В Тольятти только товарооборот под 400 миллиардов. У ЖКХ, наверное, оборот 100 миллиардов. Если этот оборот запустить через региональные банки, то они бы прокредитовали малый бизнес. Мы сегодня можем обеспечить гарантии, даже если у банка забрали лицензию. Как с нами работает Центральный банк? Мы берём депозит у юридического лица на доверии, а если я иду в ЦБ за деньгами, то с меня требуют залоги: золото, недвижимость, нерыночные активы – хороший портфель кредитов. Под кредиты мне дают 75% или 50% или 30% от портфеля. Если ко мне придёт АСВ, Центробанк сначала заберёт свои деньги, а потом будет отдавать всем остальным. Считаю, что эту систему можно свободно реализовать в работе банка с юрлицами. Юрлица принесли деньги на депозиты, а взамен получили право первыми вернуть свои деньги в случае возникновения проблем у банка.
Мы предлагаем собрать малые банки, которые ещё остались хотя бы по одному в каждом городе. Сформировать единую систему управления через передачу акций в эту управляющую компанию по 10 процентов от каждого банка и отправить эту управляющую корпорацию – создаваемый концерн по развитию малого и среднего бизнеса, чтобы работать по единым стандартам. Эту идею мы озвучили в Нижнем Новгороде и Уфе. Чтобы деньги и программы по развитию малого бизнеса проходили через единую банковскую систему.

Многие сдаются, а мы боремся!

Хочется вернуться к тому вопросу – «Вы хоть понимаете теперь, чего вы натворили?!». Малые предприятия закрываются. Всё останавливается. Пессимизм у банкиров. Раньше, я помню, когда начинал банкротиться Мещеряков, это было стыдно. Стыдно было подумать о том, что надо банкротиться. Страшно было, если у тебя отберут лицензию. Сегодня обанкротиться и кинуть банк – предмет гордости. Многие сдаются, а мы боремся! Потому что мы знаем, что бесконечно это продолжаться не может.
В Тольятти, фактически, осталось два местных банка, один из которых Эл банк. Мне это не совсем греет душу. Это говорит о плохом состоянии городской экономики. Два банка – это очень мало. Когда мало денег, нет оборотов, какое-нибудь предприятие начинает хромать, болеть и банкротится, мы наблюдаем эту картину и не располагаем ресурсами, чтобы помочь. А Центробанк продолжает требовать: «Создавай резервы!».
Создаётся замкнутый круг: чем больше банкротится предприятий, тем больше наши убытки и меньше мы можем привлечь денег. Меньше денег – выдаём меньше кредитов – больше предприятий банкротится. Если мало местных банков, значит, будет меньше предприятий, будет меньше денег ходить в Тольятти, меньше ресторанов и парикмахерских, меньше бизнеса.
В такой ситуации мы встречаем 25-летие Эл банка. Все города, в которые приходит банк, становятся лучше. К юбилею банка мы запустили корпоративную благотворительную программу «25 добрых дел». В благотворительных мероприятиях участвуют сотрудники и даже клиенты нашего банка. Мы решили сделать по 25 добрых дел в Ульяновске, Самаре, Тольятти, Кирове и Горно-Алтайске с сентября по декабрь 2015 года. Всю осень у нас пенсионеры ходили на концерты и спектакли. Сотрудники банка сдавали кровь, собирали вещи для малоимущих, собрали и передали 100 килограмм корма и полезных вещей в приют для животных.
Мы продолжаем верить в позитивное ожидание будущего и работаем, улучшая мир вокруг себя.

Записал Михаил Грушевский

Первая часть здесь.