Журнал Эксперт №19 (986), 9-15 мая 2016 года

РУССКИЙ БИЗНЕС / БАНКИ Зачистка в традициях первой чеченской

Александр Ивантер, Сергей Селянин

Фото Сергей Красильников. ТАСС

Самостоятельные банки в Самарской области стали исчезающим видом. Стремительный отзыв лицензии у тольяттинского Эл банка — лучший индикатор реальной заботы ЦБ о выживании самостоятельных региональных финансовых институтов.
После конфликта и развода активов со своим партнером по ФИА-банку Александром Носоревым (на фото слева)Анатолий Волошин стал владельцем Эл банка. Нынешний кризис не пощадил обоих финансовых институтов. А регулятор «умыл руки».
«В городе гнетущая атмосфера. АвтоВАЗ перевели на укороченную неделю, а тут еще за один месяц ЦБ похоронил два наших последних независимых банка, больше десяти тысяч пенсионеров держали там счета и вклады, тысяча с лишним бухгалтеров и менеджеров окажутся не у дел, — сетует по телефону знакомая пиарщица из Тольятти. — Бизнес сворачивает проекты, а простой люд возвращается потихонечку к обычаям девяностых: стали сумочки дамские и мобильники среди бела дня на улицах вырывать — пропитаться трудом негде».

Возможно, эта оценка ситуации в приволжском 700-тысячнике излишне эмоциональна, но тревожиться есть от чего. 5 мая Банк России выбил еще одного игрока местного финансового рынка: лицензии лишился городской Эл банк (активы на 1 апреля 2016 года — 6,7 млрд рублей, 295-е место в стране). 8 апреля та же участь постигла банк, втрое больший, — местный ФИА-банк. Всего же за неполные три года с начала ББЧ — Большой Банковской Чистки имени Эльвиры Набиуллиной — в Самарской области остались без лицензии уже семь банков. Два банка санируются, еще два контролируются федеральными «тяжеловесами» (см. таблицу). Фактически самостоятельная банковская система этого крупного поволжского региона оказалась полностью зачищенной. Из крупных по местным меркам игроков работает лишь Тольяттихимбанк, но это кэптивный банк, по сути большое казначейство при «Тольяттиазоте», на остальную экономику города он почти не влияет.

Предправления и мажоритарный владелец Эл банка Анатолий Волошин (вместе с супругой Галиной Волошиной контролирует 80,44% банка) возмущен действиями регулятора и комментирует его действия, с трудом подбирая печатные выражения. Вот вкратце канва последних событий.
Триггером резкого обострения проблем в Эл банке явилось закрытие ФИА-банка 8 апреля. Тольятти был просто в шоке — и хозяева банка, и даже руководство самарского ГУ ЦБ уверяли, что банк будет санирован, Агентство по страхованию вкладов уже провело конкурс по выбору санатора. По неофициальной информации, победителем стал Александр Попов, экс-предправления Росбанка, представлявший, по данным СМИ, интересы миллиардера Зелимхана Муцоева. Но итоги конкурса не утвердил регулятор. Возможно, ЦБ или потенциального санатора испугал размер потенциальных ресурсов на санацию. По состоянию на 1 апреля 2016 года банк имел отрицательный капитал в размере 5,5млрд рублей, а общая сумма требуемого госкредита на санацию оценивалась примерно в 10 млрд рублей. Однако даже с точки зрения экономии бюджетных средств отзыв лицензии представляется неоптимальным, ведь в ФИА зависли 16 млрд рублей вкладов физлиц, при этом под возмещение в рамках системы страхования вкладов не подпадают лишь 1,1 млрд рублей. Кроме того, в банке оказались заморожены свыше 7,5 тыс. расчетных счетов юрлиц и свыше 100 тыс. счетов физлиц, включая карточные и пенсионные.

После остановки ФИА-банка сработал классический эффект домино: люди и компании бросились выводить деньги из Эл банка, руководствуясь нехитрой логикой: «если уж ФИА не спасли, то и Эл тоже не жилец». За две недели клиенты вывели из банка порядка 600 млн рублей, иссушив почти весь имевшийся к началу апреля запас свободной ликвидности. Фактически воспроизвелась ситуация декабря 2013 года, когда остановка самарского банка «Солидарность» спровоцировала панику вкладчиков по всей области. Тогда за считанные недели тольяттинцы вынесли из ФИА-банка 1,7 млрд рублей, или порядка 12% их общего объема. Но тогда ФИА-банк выстоял, введя ограничения лишь на досрочные закрытия вкладов. Сейчас же Эл банку «повезло» меньше: банк вынужден был ввести реестр требований физлиц, выстроив их в очередь.

«Я лично встречался с вкладчиками, успокаивал, уговаривал, — сетует Анатолий Волошин. — Господа, дождитесь 22 апреля, деньги появятся, все ограничения на снятие средств будут нами оперативно сняты». 22 числа, когда спустя две недели после страхового случая начались выплаты возмещения вкладчикам ФИА, многие из них, как и ожидал Волошин, понесли деньги не в Сбербанк или к федералам, а именно в Эл банк. Ведь условия там были несопоставимо лучше. Так, по пенсионным карточкам Эл банк начислял 9–11% годовых, в разы больше «Сбера», причем брал на себя комиссию за снятие наличных по таким картам. К 28 апреля в картотеке оставалось 22 млн рублей долга вкладчикам, притом что денег в кассе было уже 58 млн рублей, банк планировал в течение суток погасить оставшиеся долги.

Узнав эту информацию, представители областного ГУ ЦБ сильно удивились. Настолько сильно, что уже на следующий, день, 29 апреля (последний предпраздничный день) ЦБ направляет в Эл банк официальное предписание о досоздании к 4 мая (!) резервов на возможные потери по ссудам в размере 439 млн рублей. Одновременно с этим было выдано предписание о прекращении всех операций банка, после чего самарское отделение регулятора заблокировало корсчет. Попытки Волошина связаться с руководством областного ЦБ и самой Эльвирой Набиуллиной оказались тщетными — оба руководителя должны были появиться на работе только 11 мая. Похоже, кому-то очень хотелось жестко разобраться с Эл банком в дачно-праздничное майское безвременье, причем в нарушение целого ряда процессуальных норм и инструкций самого регулятора. Анатолий Волошин намерен оспаривать решение ЦБ в арбитражном суде. «На возврат лицензии я не надеюсь, но буду до конца защищать свою честь и репутацию», — говорит он.

Обида и замешательство Волошина по-человечески тем более понятны, что почти 15 лет своей банковской жизни, до создания в 2011-м своего последнего детища, он отдал ФИА-банку, основанному и контролируемому им долгие годы на паритетных началах со своим бывшим партнером, крупным тольяттинским предпринимателем Александром Носоревым. Затем между ними пробежала большая жирная черная кошка. «До 2009 года партнер кредитовался в Сбербанке, — рассказал “Эксперту” Анатолий Волошин. — В разгар прошлого кризиса он не захотел банкротиться, а я (будучи в должности предправления ФИА-банка.— «Эксперт») не захотел кредитовать его бизнесы и покупать его активы. Когда мы разошлись, он весь свой бизнес продал банку, обременив его тем самым непрофильными, малоликвидными активами. Это могло быть одной из причин, остановивших потенциальных инвесторов впоследствии».
Так что еще задолго до нынешнего кризиса бизнес ФИА шел не блестяще. Убытки по итогам прошлого года достигли 64 млн рублей, в августе банк допустил неоднократные нарушения норматива достаточности капитала. Балансовый уровень просрочки не превышал 7%, но реальные риски кредитования либо неправильно оценивали, либо тщательно скрывали. После очередной проверки ЦБ в начале текущего года ФИА-банку было предписано доначислить резервы, и за один лишь январь банк показал убыток в размере 92 млн рублей, а к 1 апреля убыток текущего года превысил 6 млрд рублей (!) при валюте баланса на начало года в 23 млрд.

Немногим лучше дела обстояли у Эл банка. Первый квартал текущего года фининститут закончил с убытками в 50 млн рублей. Причина все та же: плохое качество активов, которое долгое время не показывалось в балансе, а затем экстренное доформирование резервов. Хотя уровень просрочки по кредитам физлицам уже на начало 2011-го был высокий, банк продолжал наращивать портфель, чтобы снизить уровень плохих долгов, но в итоге получил гигантскую просрочку к концу 2015 года. Впрочем, возможно, кредиты физлицам были не вполне потребительскими, а на бизнес, что широко практикуется банками.

Так что конфликт и развод отцов-основателей ФИА-банка изрядно поспособствовал углублению проблем обоих банков, а ЦБ выступил лишь в роли не вовремя приехавшей скорой, не затруднившей себя попытками реанимировать пострадавших.